Добавлено (21.Мар.2014, 21:42:09)
---------------------------------------------
Подруга очередная, Катя, как то говорит:
- Может, в Баден-Баден слетаем, развеемся?
- Нахуй, нахуй, - говорю.
Она улетела, а мы остались. Пару дней покеросинил,
но не до соплей, а так, для тонуса. На третий день
выкинул тормозной парашют, да хуй там был, кореш
в гости зашёл, принёс два литра и стропорез. Ну а
на пятый день собака меня уже за шиворот в
ванную волокла. Заебалась горемычная. Кое как
они с кошкой привели меня в чувство.
- Знаешь, дорогой, пора тебе на природу, подлечить
здоровье. – кошка говорит.
А я в очень хуёвом состоянии, руки ходуном,
постоянно сблёвываю, не пойми чем, хотя вроде и
не жрал ни чего… По квартире перемещаюсь как
афробиоробот. Увидел пустые бутылки, аж мотор
клинить начало. Действительно, пора на природу.
- Я на рыбалку хочу… - сказала собака.
- Рыба, и ниебёт! – поддакнула кошка.
- Какая рыба, на улице минус пять.
- Самая погода для зимней рыбалки, корюшка прёт
сейчас.
- Это вам Затевахин наплёл что ли?
- Тебе ли не всё равно, как раз спирт выветрится на
холоде.
Короче уломали они меня на рыбалку. Я только вот
не был ни разу на «зимней». Рыбаков встречал, по
городу их много бывает навалено, у метро в
основном. Но как говориться «Для рыбалки мало
страсти - нужны снасти». Стал вспоминать, кто у
меня из знакомых маньячит по этому делу. Звоню
Вовану.
- Вован, привет!
- Здарова, Толик тут к тебе заходил на днях,
говорят, не помнит, как ушёл.
- Через дверь ушёл.
- Только проснулся в «Доме ночного пребывания»,
около Гренадерского моста, - и Вован заржал - Сам
то как?
- Да моя опять решила мир повидать, полетела в
Баден блядь Баден нахуй.
- «Твоя» какая, Света, или Лена?
- Катя
- Ну а ты как всегда, на стакан, значит?
- Слушай, давай без касания морального облика а?
- Мне то чего не позвонил, я бы тоже врезал, а то
работа заебала хуже жены, блядей бы сняли, я такой
шалман знаю на десятой Советской…
- Вова, мне хуёво.
- Ну всё, извини, чего хотел?
- Ты вроде рыбак у нас, мне удочки нужны, и этот,
как его, альпеншток, что ли.
- Ледобур, наверное, ещё пешня и шумовка.
- Это чего такое?
- Ну лунку сверлить.
- Да бля, не даун я, про ледобур можешь не
объяснять, пешня с шумовкой, чё за херня?
- Пешня , типа лома, лёд проверять или долбить, а
шумовка, это как когда суп варишь, пенку
снимаешь, так же, только лёд из лунки.
- Наука!
- А ты думал, тут всё по Сабанееву. На какую рыбу
хочешь?
- Вроде говорят сейчас корюшка попёрла… -
неуверенно говорю я.
Собака с кошкой энергично кивают.
- Про мормышки спроси,- напоминают.
Затевахина убью, вместе с Сабанеевым, разумеется.
Короче пообещал он мне помочь со снаряжением.
Не имей сто рублей.
На домашнем консилиуме решили ехать на залив.
- Водку брать?
- Возьми пол банки, но не больше.
- Холодно ведь будет! – я искренне возмутился.
- Если заснёшь по пьянке, то замёрзнешь.
- А вы на что?
- Может, ещё нарты возьмём, а ты нас впряжёшь?
Это мысль, говорю.
Самое трудное в рыбалке, это рано просыпаться.
Разбудил меня Вован, который завёз всю рыбацкую
шлоебень ни свет ни заря. Худо бедно, но в десять
мы были уже на Финбане. Вокруг сновали такие же
долбаёбы как и я. Попадались даже те, кто был уже
на хорошей кочерге. Из ларька истошный женский
вокал орал про то, что «была любовь». Кошка
сидела в сумке. Ей пришлось смастрячить что-то
наподобие маленькой меховой квартиры,
пожертвовав на это дело какую-то старую шубу.
Собака чинно трусила рядом на коротком поводке.
- Ты то не замёрзнешь? – спросил я у неё.
- Да брось, у меня шерсть тёплая, на крайняк «Иглу»
сложим. – отвечала она.
Электричка не спеша несла нас по заснеженным
ландшафтам. О чём я думал в эти минуты? Не
блевануть бы. Но доехали без приключений, я даже
покемарил чутка. Выходить решили с первой
группой рыбаков. Я поплёлся за ними следом. Судя
по их общению, все они друг друга знали, и
разговоры вели про мормышки, прикормку и прочею
рыбацкую атрибутику. Должен сказать, что в
большом количестве данная тема очень сильно
заёбывает.
День обещал быть хорошим. Ветер отсутствовал,
солнце припекало довольно сильно и в купе со
свежим морозным воздухом производило
благоприятнейший эффект на моё самочувствие.
Когда вышли на лёд, группа сразу же разделилась
на три колонны. Каждая взяла свой курс. Я
интуитивно пошёл налево. Минут через тридцать
мои поводыри сбились в кучу. Пока они
размахивали руками и о чём то спорили, я их
нагнал.
- Чего стряслось? – спросил я.
- Да вон, льдина откололась, вчера ветер был
сильный.
- И чего, может унести?
- Теоретически да.
- Так ветра же вроде нет?
Все посмотрели на меня как на полного мудака.
- Ты давно рыбачишь? – наконец спросил мужик в
пыжиковой шапке.
- Первый раз - с достоинством ответил я.
- Тогда понятно,- засмеялся он, и все тоже заржали
как лошади, - Когда почувствуешь, что ветер
подымется, чистой воды уже метров сто будет.
- Ладно, хуй с ним, - сказал ещё один рыболов и
решительно перешагнул через трещину.
Надо сказать, что если бы не это сборище, я бы и
не заметил ни какого подвоха, так бы и топал до
Котлина. Все тоже пошли следом за отважным
рыбаком. Делать нехуй, пошёл и я. Хоть очко и
поигрывало, но позориться прилюдно не хотелось.
Протопав ещё с пол часа, все вдруг разбежались в
разные стороны как тараканы. Я остался один, и
пока водил жалом по сторонам, вокруг с
остервенением бурили лёд.
- Давай может и мы рыбу половим? – тактично
спросила собака.
- Красота то какая. – высунувшись из сумки
сказала кошка.
Я беспомощно повернулся в одну сторону, потом в
другую. Заметив это, мужик в пыжиковой шапке
махнул рукой. Я осторожно подошёл к нему.
- Туда отойди метров на тридцать, и можешь
сверлить. – сказал он покровительственно, и
добавил,- На что ловишь?
- Хуй знает, какие-то червяки.
- Мотыль, - назидательно поправил он, и
саркастически пробормотал себе под нос,- Червяки,
ишь, рыболовы пошли.
Я попиздовал в указанном направлении. И через
честных тридцать шагов скинул с плеча заебавший
ящик.
- Всё, нефть здесь!
Кое как собрав ледобур, начал бурить. Когда бур
провалился, аккуратно извлёк его и положил рядом.
Шумовкой прочистил лунку. Пока всё получалось
неплохо. Из ящика достал удочку, банки с
наживкой.
- Мотыля убери опять в ящик, а то замёрзнет. -
напомнила кошка.
- Сама смотри не задубей.
Собака понюхала лунку.
- Чё то рыбой не пахнет… - разочаровано протянула
она.
Я хуйнул одну банку червей в лунку.
- За что ты их так? – кошка непонимающе
уставилась на меня.
- А что, Затевахин с Сабанеевым против?
- Да нет, просто у нас всего две банки было, теперь
может не хватить.
- Если вы думаете, что я тут до утренней зорьки, то
вот уж хуй!
Размотав леску, и нацепив мотыля я опустил снасть
в лунку.
- Я посмотрю чего у других делается,- сказала
собака и не спеша побежала прочь.
- Доволен хоть, что выбрался на природу? –
спросила кошка.
- Есть свои плюсы, но ноги тоже уже подмерзают,-
сказал я и привстав стал перетоптываться.
- Не шуми, рыба всё слышит, - укоризненно сказала
кошка.
- Что ж мне теперь, без ног, как Маресьеву,
оставаться?
- Смотри сам, только мне рыбы свежей хочется.
И тут кивок на удочке резко нагнулся.
- Подсекай! – зашипела кошка как безумная.
Я схватил удочку и со всей дури дёрнул вверх.
Потом скинул варежки и трясущимися руками стал
выбирать леску. Не пизжу, но холода в тот момент я
не чувствовал. Когда наконец из лунки на лёд
вылетел, и заиграл на солнце небольшой окушок, мы
с кошкой издали победный кличь. Я отцепил трофей
и насадив мотыля опять погрузил снасти в воду.
Следующая рыбина оказалась корюшкой.
- Ножом её порежь, и на неё же и лови, -
посоветовала кошка.
- Откуда же ты такая умная? – удивился я.
- Самообразование,- с достоинством отвечала она.
И началось. За десять минут я поймал семнадцать
хвостов. В основном корюшка, хотя попалась одна
приличная плотва и ещё три окуня. Подбежала
собака.
- Ого, вы наколотили! Максимум, что видела, это
пять рыбин.
- У кого?
- У этого, в пыжиковой шапке, видать «бывалый».
- Новичкам везёт, - подмигнул я.
Через пол часа количество рыбин дошло до
тридцати пяти.
- Ну давай ещё с пол часа посидим и домой, а то
для первого раза как-то подозрительно кучеряво, -
говорю я животным.
Те неожиданно согласились. Хотя мне просто
показалось, что подмёрзла меховая братия.
За следующие полчаса попался только в усмерть
укуреный ёрш.
Я сложил рыбу в ящик, смотал удочку и взвалил всё
на плечо.
- Ну пошли, Сабанеевы.
Проходя мимо «пыжиковой шапки» я поймал на себе
неодобрительный взгляд.
- Как улов? – спросил я со скрытым чувством
ликования.
Но тот почему то молчал. «Может не услышал?»,
предположил я. И переспросил:
- Клюёт хоть?
Рыбак скривил недовольную рожу и махнул рукой,
чтоб я не мешал. Да и хрен с тобой, подумал я и
пошёл к берегу. Когда отошли на расстояние, с
которого нас было не слышно, собака сказала:
- У него мотыль во рту.
- Чего? – не понял я.
- Чтоб мотыль не замёрз, он его во рту греет.
И тут я блеванул. Когда спазмы в желудке
закончились, я обтёр рожу снегом, достал водку и
прополоскал горло. Пару секунд поколебался-
сплюнуть водку, или проглотить, но всё таки
выплюнул. Без происшествий мы добрались до
берега и по протоптанной дороге вернулись на
станцию. Назад ехали в почти пустой электричке.
Когда добрались до города, я понял, что очень
устал. Тяжесть поклажи, свежий воздух, мороз,
сделали своё дело. Но хоть и велик был соблазн
добираться до дому на тачке, я логично
предположив, что рыбака хер повезут, поплёлся в
метро.
- С собакой нельзя,- замахала мне рукой тётка в
будке, и добавила, - Без намордника!
Я так заебался, что повернувшись к собаке сказал:
- Ответь ей, что-нибудь, у меня сил нет.
Та повернулась к бдительной работнице
метрополитена.
- Я вегетарианка, но если будете провоцировать,
могу и за ляжку цапнуть.
Мы прошли не заплатив мимо бесчувственного тела.
Хоть какая-то польза от звериного пиздобольства.
Дома решил пригласить Марину на жареную рыбу.
Точнее, чтоб она пожарила, а потом мы вместе
сожрали. Кошка с собакой вытребовали себе сырую.
Дал им всё, кроме корюшки. Помылся и пошёл.
Звоню. За дверью шаги.
- Кто?
- Да я это…
Дверь открылась. И куда я раньше смотрел? Такая
классная баба!
- О, привет, чего стряслось?
- Рыбу я ловил, - ответил я голосом Леонова из
«Джентельменов удачи».
- Какую рыбу? – не поняла она.
- Да на рыбалку ездил, - объяснил я, - Ты корюшку
любишь?
- Свежую?
- Ну ясен пень не маринованную!
- Вообще то да.
- Ну тогда пошли ко мне, заодно и пожаришь.
- А приставать не будешь? – игриво спросила она
заулыбавшись.
- Буду. Честно признался я.
- Тогда грех не зайти, - констатировала она.
Секс после корюшки, что может быть прекраснее?
Так я думал, пока Марина колдовала на кухне, а мы
(я и животные) смотрели «ящик».
По требованию большинства пришлось зырить
Затевахина. Незаметно я заснул.
Разбудила меня собака.
- Телефон!
И точно, из прихожей доносились настойчивые
звонки.
Я поковылял на звук.
- Телефон! – крикнула Марина из кухни.
- Да слышу я, слышу,- недовольно проворчал я и
снял трубку.
- Алло!
- Уже нарыбачился?
Звонил Вован.
- Да.
- Ну и как, снасти не проебал?
- Нет, утопил, - серьёзным голосом ответил я.
- Да ты, что!!! Я ж тебе почти коллекционные удочки
дал и титановый ледобур!!!
- Нессы, - успокоил я его наконец, - Всё заебок.
Корюшки привёз.
- Ну, бля, ты и мудило,- обрадовался он.
- За снасти спасибо, больше всех поймал.
- А где ловил?
Я рассказал, приблизительно, так как название
станции напрочь забыл.
- А давно приехал?
- Да уже часов шесть.
- Везучий! Там как раз льдину оторвало.
- С рыбаками?
- Сейчас любая льдина с рыбаками.
Из кухни раздался Маринин голос.
- Всё готово, можно к столу.
- Ты там не один? – навострил уши Вован.
- Да, к корюшке ещё русалку зацепил.
- Могу приехать.
- Разрушишь атмосферу доверия и корюшки.
- А как зовут русалку?
- Марина.
- Марина, значит «морская». Похоже точно русалка!
– завистливо присвистнул Вован, - Ну тогда не буду
мешать, рад, что вовремя свинтил.
И он повесил трубку.
Конечно, по уму надо было его пригласить на улов,
всё-таки удочки его. Но поймите меня правильно,
Марина то одна.
Что ни говори, а жареная корюшка, это пиздато!
Превозмогая себя, я налил по полста коньячку. Мы
чокнулись. Марина выпила залпом, я же чуть
пригубил и тут же быстро поставил рюмку на стол.
- Не можешь уже? – кивнув на бутылку, спросила
она.
- Да чего-то не идёт.
- Видать хорошо погулял?
- Неплохо.
- Твоя то, эта, которая, очередная,- тут Марина
засмеялась, - Когда должна вернуться?
- А хрен знает, вроде на неделю улетала.
- А какого числа?
- Какого числа, что? – всё ещё не понимая куда она
клонит, спросил я.
- Улетела какого числа?
- А сейчас какое?
- Двадцатое…
Я посмотрел на батарею пустых бутылок, прикинул в
уме количество выпитого, рассчитал дни запоя,
накинул день на рыбалку.
- Ебать!
В прихожей раздался звонок.
- Ебать!!! Повторил я.
Марина поняла всё сразу.
- Ну вот и поели корюшки…
Из комнаты прискакали животные. Слава богу,
молча.
- Может мне на балкон пока, а потом незаметно
выскочу?
- Ага, разве, что с балкона.
Кошка начинает тихо подхихикивать. Не ляпнула бы
чего…
- Ну так куда мне? – Марина растерянно стояла
посредине кухни. Испуганная и красивая.
- Хуй с ним, давай на балкон.
Я ломанулся в коридор, открывать.
Подруга выглядела отдохнувшей и обрушила на
меня прямо с порога лавину важной и нужной мне
информации. Из этого потока я понял, что: у неё
отрубили телефон, потому что роуминг очень
дорогой, (пиздеть надо меньше, подумал я),
отдохнула она прекрасно, в городе очень много
«наших», жаль только, деньги быстро кончились.
- Ты же четыре штуки взяла? – изумился я.
- Знаешь, оказывается Достоевский, однажды,
проиграл там всё, что у него было, даже
обручальные кольца!
«Ага», - думаю, так же как и ты, идиотка…
- А чем это так пахнет?
- Пиздюлями это пахнет, - говорю, - Ты что, все
деньги просадила?
- Почти. А что такое?
Вот ведь сука!
- А то, что зарабатываю их я.
- Ну ты же разрешил… - она присела на стул в
прихожей.
- Слушай меня стоя! Я разрешил взять деньги с
собой, и потратить на дело! А не проёбывать их как
Достоевский. Ты хоть его читала?
- В школе проходили, - пролепетала она.
Подошла кошка. Долго смотрела на нас, потом
зевнула.
- Киса, киса, - подруга протянула к ней руку, чтоб
погладить и заодно снять нервное напряжение.
- Киса у тебя в штанах. – отбрила её та и не спеша
прошла в комнату.
Как она заорала!
- Что это, что это? – наконец, прекратив истерику,
залепетала подруга.
- Это моя кошка, а ещё собака есть, не забыла за
неделю?
- Она, что, тоже говорит?
- А ты у неё и спроси.
- Боюсь.
- Ладно, иди в ванную, смой тлетворное влияние
запада.
Когда из за двери раздался шум воды, я бросился к
балкону. Марина уже задубела основательно.
- Пойду я тоже в ванную, - прошептала она, -
Греться.
И мы на цыпочках сквозанули к дверям.
На лестничной площадке она спросила:
- А чего это она у тебя так орала?
- Обрадовалась встрече,- уклончиво ответил я.
- Жаль, что так вышло всё, - Марина расстроено
хлопнула глазами, - Ну ты всё же не забывай…
- Постараюсь, – я обнял её за плечи, прижал к себе.
Куда уж тут, забыть, думаю.
- Пусти, пора мне, - сказала она, не делая попыток
вырваться.
- Ага, - я отстранился но только чтобы посмотреть
ей в глаза.
- Ну хватит уже мучить! – она улыбаясь
выскользнула и исчезла за дверью.
Совсем как русалка.
Я прошёл на кухню, маханул стопку, тут же налил до
краёв следующую.
- Посуду убери лишнюю, а то видно, что не один ты
тут корюшку ел.
Собака кивнула на стол.
- Ты будешь?
- Ну давай, выручу.
Я поставил перед ней Маринину тарелку. Стопку
ополоснул водой из под крана и убрал в буфет. С
полотенцем на голове в кухню вошла Катя.
- Ты сердишься?
- Нет, я негодую. И выпил вторую, налив сразу же
третью.
- Я думала, у нас серьёзные отношения, - начала
она, но я прервал эту лирику:
- Сериалов не надо, давай, шмотки собирай и
проваливай.
- Куда?
- А куда хочешь, можешь в библиотеку, можешь к
маме в Екатеринбург.
- Зачем в библиотеку?
- Достоевского почитаешь.
- Значит ты меня не любишь?
Я знал, сейчас выпью третью, и будет полегче.
Будет уже похуй на эти сопли. И я выпил.
- Так любишь или нет?
Катя стояла надув губки, и ждала ответа.
Вместо её, я спросил собаку:
- Как корюшка?
- Вкусно, - ответила та облизываясь, Катя аж
подпрыгнула.
Вошла кошка, посмотрела по сторонам, строго
зыркнула на подругу.
- Вроде и мокрая, а всё равно не русалка, - и ушла.
- А ты умеешь корюшку жарить? – теперь я спросил
Катю.
- Нет…
- Ну тогда – до свидания.
Как я понял, животным тоже больше нравилась
Марина.
Не хочется описывать последовавшую за этим
часовую истерику. Но когда Катя вышла наконец на
лестницу, и я закрыл дверь, стало мне так хорошо,
что ни в сказке сказать, ни пером описать.
Утренние лучи пробивались через занавеску,
выхватывая внутрикомнатную действительность. В
одном из таких светлых пятен было плечо Марины,
безмятежно спящей на моей кровати, в другом-
кошка, свернувшаяся калачиком у неё в ногах.
Собака спала на полу рядом. Ну что ж, похоже
пришло время, когда мне наконец придётся бросить
пить. Хотя бы на несколько лет.
10metrov_provoda@udaff.com